Владыка Никандр, исходя из чинопослушания, не посмел бы противиться «китаизации», ведь она инициировалась лично Патриархом. Он лишь с настороженностью взирал на нее, имея перед глазами печальный опыт «дерусификации» в Шанхайской епархии. Там епископ-китаец Симеон (Дэ), едва вступив на шанхайскую кафедру, проявил шовинистические антирусские настроения и, опираясь на группу единомышленников из числа священников-китайцев, стал делать ошеломляющие заявления: «Руководители Православной Церкви все время придерживались феодальных традиций и […] консервативных методов. Это было причиной, почему в течение двухсот лет Православная Церковь не могла дать обществу ничего активного и привела Православие к непрогрессивному мертвецкому пути». […] Мы несем ответственность за возрождение православной веры в Китае […] Это личное дело китайского народа. […] Под руководством компартии я уяснил, что мы должны точно понять прошлые ошибки в проповедовании и образе нашей жизни» [38]. Ну, чем не лидер «живоцерковников»?!
Опасаясь форсированных темпов «китаизации», епископ Никандр не хотел допустить внесения смуты в свою епархию, стремился гармонизировать интересы верующих китайской и русской национальностей. Он понимал, что Русская Церковь в Маньчжурии в одночасье не может превратиться в китайскую. Вместе с тем, им принимались меры, как для оживления миссионерской работы, так и для подготовки китайского клира. Священник о. Дионисий Поздняев – современный исследователь истории Православия в Китае, приводит весьма убедительный факт: «Первым шагом к осуществлению плана создания Китайской Церкви в Маньчжурии было учреждение Миссионерского Попечительского Совета при подворье Миссии в Харбине» [39]. Совет подразделялся на отдел кадров и школьный (его задачей было воспитание китайского духовенства), отдел организации православных китайских приходов (он должен был заняться формированием смешанных русско-китайских приходов по примеру Трехречья), отдел патриотического воспитания (заведовал изучением государственных законов и идеологии) и переводческий отдел [40].
Осмотрительную позицию епископа Никандра в вопросе о темпах проведения «китаизации», в конечном счете, поддержал митрополит Николай (Ярушевич), руководитель Отдела внешних церковных сношений Московской Патриархии: "Китайская православная паства малочисленна, богословское образование кандидатов китайской национальности в число клира не всегда стоит на должной высоте. Не являются ли мероприятия по организации Автокефальной Китайской Православной Церкви преждевременными?» [41].
С наступлением лета 1954 г. повод для былых разногласий между русскими Владыками Восточно-Азиатского Экзархата отпал. Решением Высшей Церковной власти намечалось упразднение Экзархата (хоть прежние епархии пока что сохранялись). Архиепископу Виктору было объявлено о необходимости «через посольство СССР в КНР ознакомиться с мнением Китайского правительства о дальнейших формах управления Китайской Православной Церковью» [42]. (Вдумайтесь в подтекст этой формулировки!) Тогда же русскому духовенству в Китае, желающему выехать на Родину, было предложено обращаться в Генконсульство СССР для оформления виз [43].
Все это было красноречивым сигналом. Для епископа Никандра стало очевидным, что отныне следует готовить к отъезду из Китая всех русских клириков. Иные проблемы, включая «китаизацию», жизнь отодвигала на второй план.
[38] Свящ. Д. Поздняев. Православие в Китае.
Интернет.
[39] Там же.
[40] Там же.
[41] Там же.
[42]
Там же.
[43] Там же.